27 января в 12.00 В Мытищинском историко-художественном музее состоятся Литературные чтения, посвященные 105-летию со дня рождения советского поэта и переводчика Николая Глазкова. Его стихи отличались яркой поэтической самобытностью. Он обладал удивительным талантом лирика, зачастую скрытым под иронической и скоморошной интонацией.
«С чудным именем Глазкова,
Я родился в пьянваре.
Нету месяца такого
Ни в одном календаре», — шутя написал он про себя.
Первым, как поэта, его заметил Николай Асеев, по рекомендации которого Глазкова примут в Литинститут. Уже тогда, еще про «непечатного», с восторгом отзывались признанные поэты Межиров, Наровчатов, Кульчитский, Самойлов, Коган, Луконин.
Еще на заре поэтической биографии, он стал выпускать рукописные книжечки со своими стихами, где на обложках, на месте издательства стал выводить «Самсебяиздат». Вот с тех пор и родился в нашей литературе знакомый каждому термин «самиздат». Н. Глазков никогда не числил себя диссидентом, хотя считал, что чиновники от литературы вряд ли ему это простят.
Работал чаще всего грузчиком да носильщиком, реже библиотекарем и учителем, и уж совсем редко актером на вторых, а то и на третьих ролях, но, правда, в фильмах знаменитых. А все потому, что был «непубликуем».
Да, работал грузчиком, а увлекался географией, минералогией, цитировал наизусть главы из истории Ключевского, помнил всю таблицу Менделеева, коллекционировал открытки, а за шахматы с ним садились и проигрывали даже гроссмейстеры. Штучный был человек.
Начиная со второй половины 1950-х годов, Николай Иванович сумел жить литературным трудом. Он начинает заниматься переводами, а в 1957 году, на 38-ом году его жизни, выходит первый сборник стихов «Моя эстрада». Затем публикуются и другие поэтические книги, всего при жизни их вышло двенадцать. В 1960 году Николая Ивановича принимают в Союз писателей СССР.
Колоритная фигура Николая Глазкова привлекала к нему кинематографистов. «Я летю!» = удивленным басом и по слогам говорит Глазков в фильме Тарковского «Андрей Рублев», когда, преодолевая земное тяготение, спрыгивает с купола Покрова на Нерли. Потом, через восемь лет, не только сыграет роль старика в фильме Кончаловского «Романс о влюбленных», но и напишет песню для этой картины – о птицах летящих.
Вторая половина жизни Николая Глазкова была более цивилизованной, поездки по стране, встречи с читателями.
На Арбате, в доме №44 Глазков проживет до 1974 года. Отсюда до смерти переедет на окраину Москвы (Аминьевское шоссе,32). Но здесь еще женится на второй своей жене художнице по керамике с красивым именем Росина. Много времени он будет проводить за городом, на даче жены в Перловке на Ульяновской улице, 79.
Мытищинская земля хранит следы пребывания поэта на ней. В Мытищинском историко-художественном музее развернута экспозиция, насчитывающая несколько десятков единиц хранения, связанных с творчеством Николая Глазкова, в том числе и самиздатовские книги. Все это передал в дар музею приемный сын поэта. Здесь можно увидеть рабочий стол, пишущую машинку, пожелтевший блокнот, чернильницу, самовар, именные дарственные чаши друзей и многое другое.
Он жил в ХХ веке, а стал признанным поэтом ХХ1 века, как он и сам предсказал:
Пусть устал. Все равно хорошо,
Что иду вперед.
Мое время еще не пришло, но придет!
Николай Иванович Глазков скончался в возрасте 60 лет в 1979 году от тяжелой сердечной недостаточности. Похоронен на Востряковском кладбище Москвы.
Вход свободный